e17d72d5     

Газданов Гайто - Пробуждение



Гайто Газданов
Пробуждение
Point n'est besoin d'espcrer pour
entreprendre ni de reussir pour perseverer.
{"Нет нужды надеяться достигнуть цели, добиться
успеха, если не приложишь сил и настойчивости" (фр.).}
Вильгельм Оранский
Пьер Форэ уехал из Парижа скорым поездом, отходившим с Аустерлицкого
вокзала в половине девятого утра. Это было второго августа. Третьи сутки
подряд лил бесконечный дождь, и в ночь, предшествующую отъезду, Пьер
просыпался каждые два или три часа и всякий раз слышал все тот же шорох
влажных листьев под своим окном, против которого рос высокий каштан. Ему
иногда начинала казаться нелепой мысль о поездке в отпуск: не все ли равно,
где мокнуть под дождем - в Париже или в какой-то далекой глуши, за сотни
километров отсюда? Но билет был куплен давно и приходилось ехать, независимо
от того, казалось ли это целесообразным и своевременным.
В сущности, это вышло случайно. Вероятнее всего, Пьер остался бы в
Париже, если бы не встретил две недели тому назад Франсуа, того самого,
которого в лицее товарищи называли "сусликом" и который теперь был
журналистом. Франсуа пригласил его в кафе, они сидели на террасе и
разговаривали.
Франсуа сказал:
- Быстро проходит все-таки время, а? Ты куда едешь на лето?
- Никуда, собственно, останусь в Париже.
- Почему?
Пьер пожал плечами и ответил, что ему никуда не хочется ехать.
- У меня идея, - сказал Франсуа. - Приезжай ко мне. Помещение у тебя
будет бесплатное, расходы на еду будем делить поровну. Я летом живу у черта
на куличках - никого вокруг, только река и лес. А? Что ты скажешь?
И он объяснил Пьеру, что несколько лет тому назад ему достался по
наследству небольшой кусок земли в одном из южных департаментов; там было
несколько деревьев, колодец и полуразрушенный дом с маленьким флигелем.
- Развлечений мало, - сказал Франсуа. - Тишина зато необыкновенная,
только по вечерам кричат лягушки в пруду недалеко. Газа нет, электричества
тоже нет. Ты погружаешься в четырнадцатое столетие - без газет, без
журналов, без радио. Деревья, вода и трава, больше ничего. И еще нечто вроде
пещеры, где ты будешь жить, - шершавые стены, земляной пол и хромая
табуретка. Это тебе подходит?
Пьер согласился, не подумав и изменив на этот раз своей обычной
медлительности в решениях.
Через несколько дней после этого он пожалел о своем согласии, но
Франсуа уже не было, он уехал в Орлеан, откуда должен был отправиться к себе
на юг, не заезжая по дороге в Париж, и предупредить его о перемене решения у
Пьера не было возможности. Он заблаговременно купил себе билет, уложил в
чемодан все, что было нужно, и вот теперь, второго августа, он сидел в
вагоне и ехал в эту самую глушь, о которой рассказывал Франсуа.
В его купе ехал старый крестьянин со своими тремя сыновьями -
молчаливые люди с загорелыми лицами и руками, в неловко сидящих на них
городских костюмах, явно купленных в провинциальном магазине готового
платья, - и какая-то толстая дама с двумя детьми: некрасивой девочкой лет
десяти, которая то дремала, то читала книжку с картинками, и мальчиком лет
семи, единственным пассажиром, не умолкавшим ни на минуту: - Мама, вот там
стоит паровоз! Мама, почему он не двигается? А на нем нет механика? Нет, вот
механик! И вот кочегар! А вот контролер! Почему наш паровоз не гудит? Вот
идет дама с девочкой! Вот идет носильщик! Паровоз будет делать: ту-ту-ту!
Почему мы еще не уезжаем? Ту-туту! Осторожно, поезд сейчас будет отходить!
Нет, он еще не отходит!
Толстая дама отвечал



Содержание раздела